Стас проснулся как обычно рано, и лениво приоткрыв глаза, посмотрел на циферблат часов. До звонка было пятнадцать минут и можно ещё понежиться в тёплой постели. Но, если не дай бог ненароком заснёшь, то тогда тебя разбудит противное бибиканье будильника и кайф утреннего умиротворённого настроения будет грубо разрушен. Стас потянулся и снова открыл глаза, но на этот раз встревоженно – что-то было не так, какое-то назойливое ощущение, что что-то важное забыл или что-то неприятное случилось. Отбросив одеяло, он босиком поспешил в ванную. И остановился... - на нём была ночная рубашка. «Господи, а это что ещё за фигня?», подумал он, «вроде бы сильно вечером не пили». «Так, а хоть имя своё ещё не забыл?», подумал про себя ехидно. Имя упорно не вспоминалось. Стас какое-то время силился вспомнить, потом махнул рукой, открыл дверь в ванную и включил свет. Из зеркала на него смотрело женское лицо. Стас в испуге обернулся, но больше в ванной никого не было. «Так...», снова обречённо подумал он совсем уже ничего не соображая. Закрыл глаза и поспешно наощупь вернулся в комнату. Сел на кровать. Было ещё темно и очень хотелось курить, хотя бросил это занятие ещё до учёбы университете и больше не собирался начинать. Он обескураженно вздохнул, мыслей не было, было лишь ясное ощущение, что случилось нечто ужасное и непоправимое. Рука сама невольно пошарила по прикроватной тумбочке и обнаружила там открытую пачку сигарет и зажигалку. Стас закурил. «Так...», снова подумал он, «что называется – приплыли!»... . Потянулся, чтобы стряхнуть пепел в пепельницу и обнаружил ещё одну немаловажную деталь, которой раньше у него не было. Осторожно, сбоку, он прикоснулся к своей груди и... так и есть, то есть – в наличии и очень даже не маленькие. Он скосил глаза вниз и в полумраке увидел выпирающий из-под кружевной ночной рубашки вполне женский бюст с отчётливо торчащими сосками. 

Взгляд скользнул ниже на обнажённые сдвинутые колени и правую руку, что лежала поверх округлых женских ляжек. Подумал, что надо бы проверить что там в паху, осталось ли хоть что-нибудь? Но так и не решился. Он уже догадывался о результате. Вместо этого отдёрнул руку, нервно поднял и сильно протёр глаза, потом спустил её вниз по щеке к подбородку, попутно отметив, что привычная утренняя щетина напрочь отсутствует. Стас загасил сигарету и долго ещё сидел молча без единой мысли, обречённо провожая взглядом тени занавесок, скользящих по потолку под аккомпанемент проезжающих за окнами машин. Город просыпался и вместе с ним просыпался многоквартирный дом, наполняя окресный мир звуками. 

«И кто ж она?», подумал он о своём новом воплощении отстранённо? «А ведь недурна», добавил про себя, вскоре снова стоя перед ванным зеркалом и пристально вглядываясь в изображение. Стройная блондинка со спутанными волнистыми волосами ниже плеч, голливудской формы бюст, пухлые губы и слегка вздёрнутый изящный носик. Только глаза какие-то затравленные, отметил он. «Кто бы это мог быть?» Стас поворачивал голову и так и эдак, что-то знакомое было в зеркальном отражении. «Боже ты мой, неужели это Лена?». 

Лена была на вечеринке случайной гостьей, чья-то подруга, он с ней даже не пообщался. Пришла позже всех, к столу не садилась, болтала о чём-то с подругой, и он почему-то боялся её даже толком рассматривать, только косился на профиль когда она поворачивалась в сторону. Несомненно, Лена была очень привлекательна, изящно игрива и распространяла какой-то нездешний аромат свежести, более уместный в утреннем зимнем лесу чем в прокуренной квартире бывшего сокурсника. 

Стас смотрел на своё изображение, сравнивал, внешне всё более и более убеждаясь, что сходство несомненное и что это несомненно в зеркале она, вот только с глазами непонятно - вчера он их даже и не разглядел, а только запомнилось как посмотрели друг на друга при знакомстве и задержали взгляды. Но больше никаких деталей. Ещё он вспомнил, что тогда в глову пришла не свойственная ему гусарская мысль: «А ведь было бы недурно такую девчёнку затащить в свою постельку!». «Вот и случилось, затащил, выходит...», с запоздалым раскаянием о грешной мысли подумал Стас. Вздохнул и отошёл от зеркала – вчера они разъехались по домам и этим всё должно было кончиться. Ну прямо Голливуд какой-то! Может ещё сплю? Ущипнул себя и тут же ойкнул тонким девичьим голоском. Ну, дела-аа... . 

Так как же его всё-таки на самом деле зовут? Это почему-то никак не давалось, как ни напрягал память. Даже пытался алфавит перебирать, но никаких ассоциаций в памяти так и не возникло. Может быть где-нибудь головой обо что-то долбанулся? Голова не болела, рука коснулась шелковистых волос и в испуге отдёрнулась. Обстановка тоже не помогала – это была Ленина комната, а не его, очевидно. Друзья-то его как зовут? Стал перебирать в памяти друзей. «Ну вот, к примеру Игорёша. Как он меня зовёт? Ага, Ленкой зовёт! Стоп, что за ерунда, а кто такой Игорёша?» Опять ступор. Нет, определённо что-то было в этой жизни не так и Стас почувствовал себя совершенно несчастным. Он отчаянно желал уснуть и проснуться, и чтобы всё было как всегда и чтобы никаких этих... . Он снова в недоумении и расстройстве скосил взгляд на торчком выпирающую грудь, он чувствовал себя крайне нелепо и буквально хотелось рыдать от невесть откуда и за что навалившегося на него несчастья. 

Но тут лихорадочное метание мыслей прервал будильник. Стас бросился и выключил противный звук, потом мотнул роскошными Ленкиными волосами и начал быстро и по деловому одеваться – на работу опаздывать было никак нельзя. Подкрашивая у зеркала глаза, он подумал, что пожалуй побыть в теле красотки наверное совсем неплохо, вот только надо взять себя в руки, а то ... додумывать не хотелось. Ещё было запоздалое сожаление, что к Ленке теперь уже не подкатить. 

На улице он почувствовал себя более уверенно, в привычной боевой форме: мужчины как обычно бросали тайком взгляды на её стройные ноги, каблучки стучали ровно по асфальту, вспушенные локоны волос развевались от лёгкого утреннего бриза, и вернулось то знакомое чувство, что этот мир создан лично для неё. «Для неё? Уже я – «она»?» «А, к чёрту», решил Стас, лучше не раздваиваться и быть как есть – так проще и понятнее, всё непонятное додумаем потом. Он отбросил посторонние мысли и больше до обеда об утреннем происшествии не вспоминал. На работе секретарша босса Нинка обратила внимание, что Лена какая-то сегодня не такая, «Ты что, причёску изменила или у тебя новый роман?». «Да брось ты, знаешь, ну какие могут быть романы в наше время? Где те мужчины?». Нинка сочувственно и понимающе поддакнула. Действительно, романтика дам и кавалеров, рыцарей пера и шпаги, возвышеные тонкости сердечных чувств и жизни целиком посвящённой любимому, безвозвратно канула в прошлое. Современный высокотехнологичный мир разрушил эту идиллию, уравняв женщин в правах и транжирить молодость на сексуально-романтические увлечения было непозволительной роскошью. Карьера прежде всего – жизнь очень коротка и надо спешить жить! 

В обеденый перерыв, взглянув на себя в зеркало, Лена смутно вспомнила утреннее приключение, но очень смутно, как дурной сон. «Она наверное скрытая извращенка», глядя на отражение, слегка кокетливо подумала она о себе в третьем лице, «почувствовать себя с утра мужчиной – это же нечто, это же фиг кому расскажешь! А может быть я вообще - лесбиянка? О, нет-нет, только не это! Хотя, на цивилизованном Западе, говорят, в моде...». Лена была традиционной сексуальной ориентации, правда часто проверять это не удавалось. Несмотря на эффектные внешние данные, никакой разгульной жизни она не вела и любовники не роились в её алькове. Была когда-то пара романтических отношений, ещё в студенчестве. Результатом временной потери головы явилась перманентная потеря девственности, о чём Лена не очень сожалела, зато приобрела стойкие скрытые опасения о собственной фригидности. В мужчинах как в таковых Лена не нуждалась и это её иногда саму беспокоило. Впрочем, в женщинах она тоже не нуждалась, предпочитая со всеми деловые и отстранённо-дружеские отношения. Что-то такое серьёзное намечалось с Игорёшей из соседнего отдела. Классный парень, великолепный специалист с управленческой жилкой. Далеко пойдёт и если совсем не быть дурой, то это тот вариант, что нужно. Нинка ей откровенно завидует, слегка мстительно подумала Лена. Но, опять же всё-таки могут быть ещё варианты, варианты и варианты и связывать свою свободу совершенно не было никакого желания. 

Выходя уже поздно вечером с работы, она заметила в фойе долговязую фигуру с со скромным букетом гвоздик. «А это что ещё за чучело», удивилась она? «Чучело» смотрело на неё. «Господи, Стас!», узнала она своего нового знакомого со вчерашней вечеринки, припёрся-таки! А ведь она решила, что он на неё внимания совсем не обратил –всю вечеринку других развлекал и даже не подошёл. Стас не был таким эффектным красавцем как Игорёша. Но, в отличие от во всём успешного Игорёши, Стас был легендой. Хотя сам об этом конечно же вряд ли догадывался – у женщин бывают свои тайны. 

Что делает мужчину притягательным для женщины? Это мировая загадка из загадок и она никак не могла понять, что означает выражение: «Стас – о, это да! Таких больше не бывает!» в выражении Нинкиной подруги Светки, женскому чутью и опыту которой Лена бесконечно доверяла. Это была очень долгая пытка любопытством, наверное больше года. Да, известно было, что парень очень неглупый, даже где-то и в чём-то талантливый, хотя без явных наклонностей что-то этакое совершить в будущем хоть в одной из областей деятельности, чтобы стать знаменитым. Строго говоря, не вариант, но... . Известно, что женщины любят удачливых, Стас же, пожалуй, до сих пор был удачлив лишь у женщин и то не осознавал этого факта, а принимал успехи у женского пола за незаслуженные подарки судьбы – чудак-человек. В конце-концов любопытство пересилило и Лена напросилась на ту вечеринку. У неё были в отношении этой встречи обширные, но совершенно неясные планы, какие-то несвязные фантазии, варианты развития событий один другого романтичнее, но увидев его она растерялась. Весь вечер ждала активности с его стороны, представляла как он сейчас подойдёт и... так ничего и не случилось – не подошёл. 

А сейчас герой её мечтаний стоял в трёх метрах и совсем не выглядел победителем женских сердец. Но что-то в нём было неуловимое, что притягивало как магнитом, что-то очень знакомое и даже почти родное. «Может быть это судьба?», последнее невысказанное, что пришло в ей голову. Окружающий мир, закручиваясь, сжимался вокруг них в плотный кокон. 

«Здравствуй, Лена! Вот...», сказал он не очень уверенно.